Gioachino Rossini / Джоаккино Россини; William Tell

              Gioachino Rossini / Джоаккино Россини

                      William Tell / Вильгельм Телль

Отдохновенье мозгу и душе
Для дедушек и правнуков поныне.
Оркестровать улыбку Бомарше
Мог только он, эоловый Россини.
Глаза его мелодий ясно-сини,
А их язык понятен в шалаше.
Пусть первенсто мотивовых клише
И графу Альмавиве, и Розине.
Миг музыки переживет века.
Когда его природа глубока,-
Эпиталамы или панихиды.
Россини – это вкрадчивый апрель.
Идиллия селян «Вильгельма Телля»,
Кокетливая трель «Семирамиды».
Игорь Северянин

Джоаккино Антонио Россини (итал. Gioachino Antonio Rossini; 29 февраля 1792 — 13 ноября 1868) — выдающийся итальянский композитор, автор 39 опер, духовной и камерной музыки.

Россини открыл в музыке Италии блестящий XIX век, за ним последовала целая плеяда оперных творцов: Беллини, Доницетти, Верди, Пуччини, словно передававшие друг другу эстафетную палочку мировой славы итальянской оперы. Автор 37 опер, Россини поднял на недосягаемую высоту жанр оперы-буффа. Его «Севильский цирюльник», написанный спустя почти столетие после рождения жанра, стал вершиной и символом оперы-буффа вообще. С другой стороны, именно Россини завершил почти полуторавековую историю самого знаменитого оперного жанра — оперы-seria, покорившей всю Европу, и открыл путь для развития новой, пришедшей ему на смену героико-патриотической оперы эпохи романтизма. Основная сила композитора, наследника итальянских национальных традиций — в неистощимой изобретательности мелодий, увлекательных, блестящих, виртуозных.

Певец, дирижер, пианист, Россини отличался редкой доброжелательностью и общительностью. Без всякой зависти, с восхищением отзывался он об успехах своих молодых итальянских современников, готовый помочь, подсказать, поддержать. Известно его преклонение перед Бетховеном, с которым Россини встретился в Вене в последние годы его жизни. В одном из писем он писал об этом в присущей ему шутливой манере: «Я занимаюсь Бетховеном два раза в неделю, Гайдном — четыре, а Моцартом ежедневно... Бетховен — это колосс, который часто дает вам хорошего тумака в бок, тогда как Моцарт всегда восхитителен». Вебера, с которым они соперничали, Россини называл «великим гением, и к тому же п о д л и н н ы м, ибо он творил самобытно и никому не подражал». Симпатичен ему был и Мендельсон, особенно его Песни без слов. При встрече Россини просил Мендельсона играть ему Баха, «много Баха»: «Его гений просто подавляет. Если Бетховен чудо среди людей, то Бах чудо среди богов. Я подписался на полное собрание его сочинений». Даже к Вагнеру, творчество которого было очень далеко от его оперных идеалов, Россини относился уважительно, интересовался принципами его реформы, о чем свидетельствует их встреча в Париже в 1860 году.

Остроумие было свойственно Россини не только в творчестве, но, и в жизни. Он утверждал, что это предвещала сама дата его рождения — 29 февраля 1792 года. Родина композитора — приморский городок Пезаро. Его отец играл на трубе и валторне, мать, хотя и не знала нот, была певицей и пела по слуху (по утверждению Россини «из ста итальянских певцов восемьдесят находятся в таком же положении»). Оба были членами странствующей труппы. Рано проявивший способности к музыке Джоаккино в 7 лет, наряду с письмом, арифметикой и латынью, обучался игре на клавесине, сольфеджио и пению в пансионе в Болонье. В 8 лет он уже выступал в церквах, где ему доверяли самые сложные партии сопрано, а однажды поручили детскую роль в популярной опере. Восхищенные слушатели предсказывали, что Россини станет знаменитым певцом. Он аккомпанировал себе с листа, свободно читал оркестровые партитуры и работал аккомпаниатором и руководителем хора в театрах Болоньи. С 1804 года начались его систематические занятия игрой на альте и скрипке, весной 1806-го он поступил в Болонский музыкальный лицей, и уже через несколько месяцев знаменитая Болонская музыкальная академия единогласно избрала его своим членом. Тогда будущей славе Италии было всего 14 лет. А в 15 он написал свою первую оперу. Услышавший ее несколько лет спустя Стендаль восхищался ее мелодиями — «первыми цветами, созданными воображением Россини; в них была вся свежесть утра его жизни».

В лицее Россини проучился (в том числе игре на виолончели) около 4 лет. Его педагогом по контрапункту был знаменитый падре Станислао Маттеи. Впоследствии Россини сожалел, что не мог пройти полный курс композиции — ему приходилось зарабатывать на жизнь и помогать родителям. В годы учения он самостоятельно знакомился с музыкой Гайдна и Моцарта, организовал струнный квартет, где исполнял партию альта; ансамбль переиграл по его настоянию множество гайдновских сочинений. У одного любителя музыки он брал на время партитуры ораторий Гайдна и опер Моцарта и переписывал их: вначале только вокальную партию, к которой сочинял свой аккомпанемент, а потом сравнивал его с авторским. Впрочем, Россини мечтал о карьере певца, гораздо более престижной: «когда композитор получал пятьдесят дукатов, певцу доставалась тысяча». По его словам, он почти случайно попал на композиторский путь — началась мутация голоса. В лицее он пробовал силы в разных жанрах: написал 2 симфонии, 5 струнных квартетов, вариации для солирующих инструментов с оркестром, кантату. Одна из симфоний и кантата были исполнены в лицейских концертах.

По окончании учебы 18-летний композитор 3 ноября 1810 года впервые увидел свою оперу на сцене венецианского театра. На следующий осенний сезон Россини был ангажирован театром в Болонье на написание уже двухактной оперы-буффа. В течение 1812 года он сочинил и поставил 6 опер, в том числе одну зепа. «У меня быстро возникали идеи, и мне не хватало только времени, чтобы записывать их. Я никогда не принадлежал к тем, кто потеет, когда сочиняет музыку». Опера-буффа «Пробный камень» была поставлена в крупнейшем театре Италии, миланском Ла Скала, где прошла 50 раз подряд; чтобы послушать ее, по словам Стендаля, «толпы людей прибывали в Милан из Пармы, Пьяченцы, Бергамо и Брешии и из всех городов на двадцать миль в округе. Россини стал первым человеком своего края; всем хотелось во что бы то ни стало его увидеть». А 20-летнему автору опера принесла освобождение от военной службы: «Пробный камень» так понравился генералу, командовавшему в Милане, что тот обратился к вице-королю, и армия не досчиталась одного солдата.

Переломным в творчестве Россини стал 1813 год, когда в течение трех с половиной месяцев в театрах Венеции увидели свет рампы две оперы, популярные доныне («Танкред» и «Итальянка в Алжире»), а третья, провалившаяся на премьере и теперь забытая, принесла бессмертную увертюру — Россини использовал ее еще дважды, и ныне все знают ее как увертюру к «Севильскому цирюльнику». Через 4 года импресарио одного из лучших театров Италии и самого большого в Европе, неаполитанского Сан Карло, предприимчивый и удачливый Доменико Барбайя, прозванный вице-королем Неаполя, подписал с Россини длительный, на 6 лет, контракт. Примадонной труппы была красавица испанка Изабелла Кольбран, обладавшая роскошным голосом и драматическим талантом. Она была знакома с композитором давно — в один и тот же год 14-летний Россини и Кольбран, на 7 лет старше его, были избраны членами Болонской академии. Теперь она была подругой Барбайи и одновременно пользовалась покровительством короля. Кольбран вскоре стала возлюбленной Россини, а в 1822 году — его женой.

За 6 лет (1816— 1822) композитор написал для Неаполя в расчете на Кольбран 10 опер-seria и 9 — для других театров, преимущественно буффа, так как Кольбран не исполняла комических ролей. Среди них — «Севильский цирюльник» и «Золушка». Тогда же рождается новый романтический жанр, который в дальнейшем вытеснит оперу-seria: опера народно-героическая, посвященная теме борьбы за освобождение, с изображением больших народных масс, широким использованием хоровых сцен, занимающих не меньшее место, чем арии («Моисей», «Магомет II»).

1822 год открывает новую страницу в жизни Россини. Весной он вместе с неаполитанской труппой отправляется в Вену, где уже на протяжении 6 лет с успехом ставятся его оперы. В течение 4 месяцев Россини купается в лучах славы, его узнают на улицах, толпы собираются под окнами его дома, чтобы увидеть композитора, а иногда и послушать, как он поет. В Вене происходит его встреча с Бетховеном — больным, одиноким, ютящимся в убогой квартире, которому Россини напрасно пытается помочь. За венскими гастролями последовали лондонские, еще более продолжительные и успешные. 7 месяцев, до конца июля 1824 года, он дирижирует в Лондоне своими операми, выступает как аккомпаниатор и певец в публичных и частных концертах, в том числе в королевском дворце: английский король — один из самых верных его поклонников. Здесь же была написана кантата «Жалоба муз на смерть лорда Байрона», на премьере которой композитор пел партию солирующего тенора. По окончании гастролей Россини вывез из Англии целое состояние — 175 тысяч франков, что заставило его вспомнить гонорар за первую оперу — 200 лир. А с тех пор не прошло и 15 лет...

После Лондона Россини ждал Париж и хорошо оплачиваемая должность руководителя Итальянской оперы. Однако пробыл Россини на этом посту лишь 2 года, хотя и сделал головокружительную карьеру: «композитор его величества короля и инспектор пения всех музыкальных заведений» (высшая музыкальная должность во Франции), член Совета по управлению королевскими музыкальными школами, член комитета театра Grand Opera. Здесь Россини создал свою новаторскую партитуру — народно-героическую оперу «Вильгельм Теллъ». Рожденная в преддверии революции 1830 года, она воспринималась современниками как прямой призыв к восстанию. И на этой вершине, в 37 лет, Россини прекратил свою оперную деятельность. Однако сочинять не перестал. За 3 года до смерти он говорил одному из своих гостей: «Видите эту этажерку, полную музыкальных рукописей? Все это написано после «Вильгельма Телля». Но я ничего не публикую; пишу потому, что не могу поступать иначе».

Самые крупные сочинения Россини этого периода относятся к жанру духовной оратории (Stabat Mater, Маленькая торжественная месса). Немало было создано и камерной вокальной музыки. Наиболее известные ариетты и дуэты составили «Музыкальные вечера», другие вошли в «Альбом итальянских песен», «Смесь вокальной музыки». Писал Россини и инструментальные пьесы, нередко снабжая их ироническими заголовками: «Сдержанные пьесы», «Четыре закуски и четыре десерта», «Болеутоляющая музыка» и др.

С 1836 года Россини почти на 20 лет возвращается в Италию. Он отдается педагогической работе, оказывает поддержку только что основанной Экспериментальной музыкальной гимназии во Флоренции, Болонскому музыкальному лицею, который когда-то окончил сам. Последние 13 лет Россини вновь живет во Франции, как в самом Париже, так и на вилле в предместье Пасси, окруженный почетом и славой. После смерти Кольбран (1845), с которой он расстался около 10 лет назад, Россини женится на француженке Олимпии Пелиссье. Современники характеризуют ее как женщину ничем не примечательную, но наделенную отзывчивым и добрым сердцем, однако итальянские друзья Россини считают ее скупой и негостеприимной. Композитор регулярно устраивает приемы, знаменитые на весь Париж. Эти «субботы Россини» собирают самое блестящее общество, привлеченное и изысканной беседой, и изысканной кухней, знатоком которой композитор слыл и даже являлся изобретателем некоторых кулинарных рецептов. За роскошным обедом следовал концерт, хозяин нередко и пел, и аккомпанировал певцам. Последний такой вечер состоялся 20 сентября 1868 года, когда композитору шел 77-й год; он исполнил недавно сочиненную элегию «Прощание с жизнью».

Умер Россини 13 ноября 1868 года на своей вилле в Пасси под Парижем. В завещании он выделил два с половиной миллиона франков на создание музыкальной школы в родном Пезаро, где за 4 года до того ему был поставлен памятник, а также большую сумму на учреждение в Пасси дома для престарелых певцов — французских и итальянских, сделавших карьеру во Франции. На заупокойной мессе присутствовало около 4 тысяч человек. Траурную процессию сопровождали два батальона пехоты и оркестры двух легионов Национальной гвардии, исполнявшие отрывки из опер и духовных сочинений Россини.

Композитор был похоронен на парижском кладбище Пер Лашез рядом с Беллини, Керубини и Шопеном. Узнав о смерти Россини, Верди писал: «В мире угасло великое имя! Это было самое популярное имя нашей эпохи, известность самая широкая, — и это была слава Италии!» Он предложил итальянским композиторам почтить память Россини написанием коллективного Реквиема, который должен был торжественно прозвучать в Болонье в первую годовщину его смерти. В 1887 году набальзамированное тело Россини было перевезено во Флоренцию и захоронено в соборе Санта Кроче, в пантеоне великих людей Италии, рядом с могилами Микеланджело и Галилея.

А. Кенигсберг

 

 

Вильгельм Телль пришел в классику из народных сказаний. Это национальный швейцарский герой и борец за независимость, истории о котором жили в народе на протяжении столетий. По легенде, он был очень метким стрелком. Однажды наместник германского императора повесил на городской площади шляпу австрийского герцога и приказал всем проходящим кланяться ей. Однако Телль прошел, не поклонившись, за что был принужден стрелять в яблоко, поставленное на голову своего сына. В яблоко он попал, но как потом он сам сказал, что если бы он убил сына, то следующая стрела досталась бы фогту (наместнику). В конце концов Телль убил фогта, подкараулив его в горах.
Отличительной чертой этого героя было то, что он не любил пустых рассуждений и требовал больше дела, чем слов. Он был человеком из простого народа и боролся за независимость своей родины от римского владычества. Жил Телль примерно в конце 13 - начале 14 века и поначалу считался историческим лицом, однако в последнее время ряд исследований доказывает, что личность Телля скорее обобщенный образ борца на свободу нации. Легенда об искусных стрелках есть у многих народов. Самая известная из них и приближенная к нам по времени, это легенда о Робине Гуде, столь искусном стрелке, что он мог одной стрелой расщепить другую. В германских сказаниях есть история, похожая на легенду о Вильгельме Телле.