Александр Сергеевич Даргомыжский
Оделась туманами Сиерра-Невада. Болеро
Испанский романс. Романс Лауры из оперы "Каменный гость"
Александр Даргомыжский вместе с Глинкой является основоположником русского классического романса. Камерная вокальная музыка была для композитора одним из главных жанров творчества.
Он сочинял романсы и песни в течение нескольких десятилетий, и если в ранних произведениях было много общего с сочинениями Алябьева, Варламова, Гурилева, Верстовского, Глинки, то поздние некоторыми чертами предвосхищают вокальное творчество Балакирева, Кюи и особенно Мусоргского. Именно Мусоргский называл Даргомыжского «великим учителем музыкальной правды».
Даргомыжский создал более 100 романсов и песен. Среди них — все популярные вокальные жанры того времени — от «русской песни» до баллады. Вместе с тем Даргомыжский стал первым русским композитором, который воплотил в своем творчестве темы и образы, взятые из окружающей действительности, и создал новые жанры — лирико-психологические монологи («И скучно, и грустно», «Мне грустно» на слова Лермонтова), народно-бытовые сценки («Мельник» на слова Пушкина), сатирические песни («Червяк» на слова Пьера Беранже в переводе В. Курочкина, «Титулярный советник» на слова П. Вейнберга).
Несмотря на особую любовь Даргомыжского к творчеству Пушкина и Лермонтова, круг поэтов, к стихам которых обращался композитор, весьма разнообразен: это Жуковский, Дельвиг, Кольцов, Языков, Кукольник, поэты-искровцы Курочкин и Вейнберг и другие.
Вместе с тем композитор неизменно проявлял особую требовательность к поэтическому тексту будущего романса, тщательно отбирая лучшие стихотворения. При воплощении поэтического образа в музыке он по сравнению с Глинкой использовал иной творческий метод. Если для Глинки важным было передать общее настроение стихотворения, воссоздать в музыке основной поэтический образ, и для этого он использовал широкую песенную мелодию, то Даргомыжский следовал за каждым словом текста, воплощая свой ведущий творческий принцип: «Хочу, чтобы звук прямо выражал слово. Хочу правды». Поэтому наряду с песенно-ариозными чертами в его вокальных мелодиях так велика роль речевых интонаций, которые часто становятся декламационными.
Фортепианная партия в романсах Даргомыжского всегда подчинена общей задаче — последовательному воплощению слова в музыке; поэтому в ней часто присутствуют элементы изобразительности и живописности, она подчеркивает психологическую выразительность текста и отличается яркими гармоническими средствами.
Оделась туманами Сиерра-Невада. Болеро
Испанский романс. Романс Лауры из оперы "Каменный гость"
Александр Даргомыжский вместе с Глинкой является основоположником русского классического романса. Камерная вокальная музыка была для композитора одним из главных жанров творчества.
Он сочинял романсы и песни в течение нескольких десятилетий, и если в ранних произведениях было много общего с сочинениями Алябьева, Варламова, Гурилева, Верстовского, Глинки, то поздние некоторыми чертами предвосхищают вокальное творчество Балакирева, Кюи и особенно Мусоргского. Именно Мусоргский называл Даргомыжского «великим учителем музыкальной правды».
Даргомыжский создал более 100 романсов и песен. Среди них — все популярные вокальные жанры того времени — от «русской песни» до баллады. Вместе с тем Даргомыжский стал первым русским композитором, который воплотил в своем творчестве темы и образы, взятые из окружающей действительности, и создал новые жанры — лирико-психологические монологи («И скучно, и грустно», «Мне грустно» на слова Лермонтова), народно-бытовые сценки («Мельник» на слова Пушкина), сатирические песни («Червяк» на слова Пьера Беранже в переводе В. Курочкина, «Титулярный советник» на слова П. Вейнберга).
Несмотря на особую любовь Даргомыжского к творчеству Пушкина и Лермонтова, круг поэтов, к стихам которых обращался композитор, весьма разнообразен: это Жуковский, Дельвиг, Кольцов, Языков, Кукольник, поэты-искровцы Курочкин и Вейнберг и другие.
Вместе с тем композитор неизменно проявлял особую требовательность к поэтическому тексту будущего романса, тщательно отбирая лучшие стихотворения. При воплощении поэтического образа в музыке он по сравнению с Глинкой использовал иной творческий метод. Если для Глинки важным было передать общее настроение стихотворения, воссоздать в музыке основной поэтический образ, и для этого он использовал широкую песенную мелодию, то Даргомыжский следовал за каждым словом текста, воплощая свой ведущий творческий принцип: «Хочу, чтобы звук прямо выражал слово. Хочу правды». Поэтому наряду с песенно-ариозными чертами в его вокальных мелодиях так велика роль речевых интонаций, которые часто становятся декламационными.
Фортепианная партия в романсах Даргомыжского всегда подчинена общей задаче — последовательному воплощению слова в музыке; поэтому в ней часто присутствуют элементы изобразительности и живописности, она подчеркивает психологическую выразительность текста и отличается яркими гармоническими средствами.
Валериан
Федорович Ширков (1805 - 1856)
Оделась туманами Сиерра-Невада,
Волнами играет кристалный Хенил,
И к берегу веет с потока прохлада,
И в воздухе блещет сребристая пыль.
Прозрачные безный эфира
Луной и звездамый горят!
Открой мне вентану. Элвира,
Минуты блаженства летят!
Уснул ли идалго дакучный?
Спусти мне с узлами снурок!
Со мною кинжал неразлучный
И смертного зелия сок!
Не бойся, цвет милой Гренады!
Вентану за мною закрой!
Пускай нам поёт серенаду
И плачет Карехо младой!
Оделась туманами Сиерра-Невада,
Волнами играет кристалный Хенил,
И к берегу веет с потока прохлада,
И в воздухе блещет сребристая пыль.
романс
Лауры из оперы «Каменный Гость» (I
действие, 2 картина)
Оделась туманом Гренада,
Всё дремлет вокруг,
Всё манит к свиданью.
Открой же вентану Эльвира,
Не медли друг мой милый,
Час любви улетает напрасно!
В немом ожиданьи томлюся я страстью,
Не бойся друг милый,
Мрак нас сокроет от взоров коварных!
В восторге безмолвном,
В объятиях страсти
Забудем мы время,
Забудем заботы мирские.
Но что же ты медлишь, Эльвира?
Иль страх безрассудный владеет тобою?
Пылким лобзаньем, друг милый,
Навеки его заглушу я.
Всё дремлет вокруг,
Всё манит к свиданью.
Открой же вентану Эльвира,
Не медли друг мой милый,
Час любви улетает напрасно!
В немом ожиданьи томлюся я страстью,
Не бойся друг милый,
Мрак нас сокроет от взоров коварных!
В восторге безмолвном,
В объятиях страсти
Забудем мы время,
Забудем заботы мирские.
Но что же ты медлишь, Эльвира?
Иль страх безрассудный владеет тобою?
Пылким лобзаньем, друг милый,
Навеки его заглушу я.
Комментариев нет:
Отправить комментарий